Журналист меняет профессию: как я поработала врачом «скорой помощи» (ФОТО)

 

Готовимся к худшему.

Ждем первого вызова. Марина готовит меня к худшему.

- Для нашей работы требуется большое терпение: мы встречаем много хамства и грубости. А еще ложные вызовы, у нас даже есть постоянные клиенты, как мы их зовем. Например, одна женщина каждую ночь вызывает нас в три часа утра. Мы приезжаем и меряем давление, а недавно она вызывала нас только для того, чтобы показать результаты анализов и медосмотров. 

 

Дорога к пациенту.

Первый вызов оказался именно от «постоянной клиентки». Отправляемся к ней. Водитель обращает мое внимание на выезд со станции: дорога в ухабах, а, главное, нет светофора. Расчет идет на то, что проезжающие водители должны пропустить машину «скорой помощи».  Но они, похоже, не в курсе: на карету «скорой помощи» реагируют не все и не всегда, причем включенная сирена ситуацию не меняет. Итак, теряем какое-то время на выезде.

 

 

Постоянная клиентка.

Приезжаем на место. Видно, что к визитам «скорой» местные привыкли: нас провожали до дверей, чтобы впустить в подъезд, так как у вызвавшей нас женщины не работал домофон. Причем никто даже не спросил, к кому мы приехали – и так знали.

- Наш МУП опять довел меня, - встречает нас жалобами лежащая на кровати пожилая женщина. – То включат, то отключат воду. Чувствую, давление поднялось.

- А что же таблетки не выпили? – спрашивает врач.

- Да не доверяю я им, таблеткам-то. Вот укол ваш мне помогает очень и лекарства, которые вы даете.

 

Больную напоили дешевыми таблетками, которые можно найти в любой аптеке. Довольные друг другом, мы прощаемся и едем на подстанцию. 

 

Про технические проблемы.

Врачи с недоверием относятся к моей идее продержаться до утра. По дороге я обращаю внимание на постоянно звучащее по рации имя «Венера». Оказалось, что это позывной «скорой помощи». Воспользовавшись случаем, решила поздравить врачей с увеличением бригад - ведь недавно открыли новую подстанцию.

Бригад не прибавилось, - просветили меня «мои» медики. – Думаешь, у нас больше бригад стало? Ничего подобного. Одну машину «скорой помощи» забрали у первой подстанции, детскую взяли у нас. Так что машин стало ничуть не больше.

 

Я заинтересовалась тем, а куда делись планшеты, которые выдавали в этом году каждой бригаде скорой помощи. В каждой машине установлен ГЛОНАСС, с помощью чего диспетчер всегда может проверить, где находится «скорая». Врачи могли с помощью планшета видеть на карте адрес, на которому им нужно ехать. Гаджет медики признали удобным, но сразу пришли к выводу, что он дешевый. 

 

- Как-то сразу они у нас начали «лететь»: горели зарядники, моментально садилась батарея. В итоге у нас их попросту списали.  

 

На аварию.

Слушаю с трудом – мучает жара, да и халат на мне прохлады не прибавляет. Не успели доехать до «дома», как нас вызвали на аварию. Приезжаем к 15-летнему скутеристу. Столкновение с «девяткой», в машине все целы, но испуганы – там был полуторогодовалый ребенок. Парень тоже испуган, говорит неестественно быстро, губы запекшиеся, по всему телу ссадины. Убеждает врачей и меня, что женщина за рулем автомобиля нарушила все возможные правила и сбила его. 

 

- Я перелетел через скутер, стукнулся об капот, два метра про асфальту «пролетел», - сбивчиво рассказывает Миша. Врачи увозят его с подозрением на сотрясение мозга. 

 

Пьяные пациенты

В ожидании следующего вызова Марина спорит с водителем по поводу виновности или невиновности парня. Но новое наше задание сразу приводит врачей в уныние – едем к пьяной.

Приехали в темный подъезд, заваленный строительными отходами. Пытаюсь нести тяжелый чемодан с медикаментами, чтобы помочь своему фельдшеру.

- Это еще ничего, - напутствует меня на прощание водитель. - Вот раньше были металлические, так они вообще неподъемные. Не знаю, как их девочки таскали.

Забегая вперед, скажу, что я потом попробовала поднять этот металлический чемоданчик. И вправду неподъемный.

 

Заходим в комнату. Женщине 38 лет, лицо измученное. Встречает нас ее сын. Пока врачи оказывают первую помощь, он просит совета.

- Что мне делать с ней, скажите? У нее уже «крыша» едет. Вчера из окна хотела выброситься.

 

В этой же комнате в люльке лежит внучка нашей пациентки. Мне приходит в голову, что в следующий раз она вполне может выбросить из окна эту малютку.

- Что же вы проворонили! Нужно было в наркологию сразу обращаться! В психиатрию! – возмущается Марина.

 

Следующий вызов – история похожая. Только женщина старше, и условия хуже: маленькая вонючая комната, где даже света нет – лампочка перегорела. Плюс ко всему у вызвавшей нас - диабет. При этой болезни категорически запрещено пить. Марина с больной разговаривает спокойно, пытается ее образумить.

 

Удалось немного поспать.

Едем на подстанцию. Время – первый час ночи. Я запаслась адреналиновым напитком, но врачи поругали меня и сказали, что сейчас появится возможность поспать.

- У нас обед раз в сутки, полчаса, - продолжаю я слушать о жизни врачей «скорой помощи». – Конечно, есть хочется очень. Поэтому, когда просимся на базу, чтобы, к примеру, ампулы наполнить, на ходу едим. Микроволновки у нас есть и телевизор тоже, только покупали мы их на свои деньги. Сейчас приедем – ложись спать. Когда будет новый вызов, разбудим.

 

Снова пьяный.

Я и фельдшер Валентина Добрынина идем спать. Марина ушла заполнять карточки. Я уснула, не дождавшись ее. В пять меня будят – вызов. Просыпаюсь уже на ходу. В машине узнаю, что нас снова вызывают из-за проблем с алкоголем. Но в этот раз – мужчина. На его кухне впечатляющее собрание разномастных бутылок. Стоит даже открытый одеколон. Мужчина вызвал нас, испугавшись судорог. Врач вкалывает ему инъекцию, и мы едем досыпать.

 

Окончание смены.

В половине восьмого утра Марина разбудила меня и поздравила с окончанием 12-часовой смены. Тоже собирается идти домой, только она проработала полные сутки. Говорит, что домой каждый раз приходит нервная, и в первый день после дежурства к ней лучше не подходить.

- Сегодня очень хорошая ночь была, спокойная, - напутствует она меня на прощание. – Считай, что тебе повезло.